1 апреля 1918 г. георгиевский кавалер, генерал Павел Карлович Ренненкампф принял в Таганроге мучительную смерть от рук чекистов, сохранив до самого конца непоколебимую твердость духа.
«Я не был знаком с Ренненкампфом, но он оказался таким, каким я его представлял — обрусевшим немцем, блондином богатырского сложения, с громадными усищами и подусниками. Холодный, стальной взгляд, как и вся его внешность, придавали ему вид сильного, волевого человека. Говорил он без всякого акцента.
Среди дряхлеющих стариков и изнеженных сибаритов, составлявших большинство высшего командного состава, Ренненкампф, несомненно, выделялся своим здоровьем, бодрым видом. Раздеваясь ежедневно по утрам догола, при любой боевой обстановке, он обливался ведрами холодной воды».
Такую характеристику внешности генерала Ренненкампфа дал в своей книге «Пятьдесят лет в строю» Алексей Алексеевич Игнатьев.
Павел-Георг Карлович Эдлер Ренненкампф, выходец из дворянской семьи родился в 1854 году, и еще с детства мечтал стать кавалерийским офицером, но за провинность, когда он в «сердцах» запустил в голову школьного учителя чернильницу, отец определил сына в Гельсингфорское пехотное училище. По окончании его вышел в один из полков, затем, выдержав конкурсные экзамены, поступил в Николаевскую академию Генерального штаба и окончил ее по второму разряду. В академии считался одним из лучших ее слушателей. Прослужив в пятом уланском литовском полку, несколько лет занимал разные должности в Варшавском военном округе.
Через двадцать пять лет, будучи начальником штаба у Ренненкампфа, А.И. Деникин, вспоминая говорил ему.
«Помнишь, Павел Карлович, пятый уланский полк? Видел тебя, лихо скакавшим на учении. Особенно меня восхищало и пугало, когда ты, молодым корнетом, сидя на подоконнике, и спустив ноги за окно с бокалом вина в руке, бурно приветствовал кого-либо из знакомых. Ведь третий этаж! А?».
"Он приобрёл имя и широкую известность в военных кругах во время Китайского похода (1900), за который получил два Георгиевских креста. Военные вообще относились скептически к «героям» Китайской войны, считая её «не настоящей». Но кавалерийский рейд Ренненкампфа, по своей лихости и отваге, заслужил всеобщее признание.
Ренненкампф с небольшим отрядом из трех родов оружия разбил китайцев на сильной позиции по хребту Малого Хингана и, обогнав свою пехоту, с 4½ сотнями казаков и батареей, сделав за три недели 400 км, с непрерывными стычками, захватил внезапным налетом крупный маньчжурский город Цицикар. Отсюда высшее командование предполагало произвести систематическое наступление на Гирин, собрав крупные силы в 3 полка пехоты, 6 полков конницы и 64 орудия, под начальством известного генерала Каульбарса… Но, не дожидаясь сбора отряда, ген. Ренненкампф, взяв с собою 10 сотен казаков и батарею, 24 августа двинулся вперед по долине Сунгари; 29-го захватил Бодунэ, где застигнутые врасплох сдались ему без боя 1500 боксеров; 8 сентября захватил Каун-Чжен-цзы, оставив тут 5 сотен и батарею для обеспечения своего тыла, с остальными 5-ю сотнями, проделав за сутки 130 км, влетел в Гирин. Этот бесподобный по быстроте и внезапности налёт произвёл на китайцев, преувеличивавших до крайности силы Ренненкампфа, такое впечатление, что Гирин — второй по количеству населения и по значению город Маньчжурии — сдался, и большой гарнизон его сложил оружие. Горсть казаков Ренненкампфа, затерянная среди массы китайцев, в течение нескольких дней, пока не подошли подкрепления, была в преоригинальном положении…" (А.И.Деникин)
19 января 1918 года власть в Таганроге перешла в руки большевиков, а 28 января в город вошли регулярные части Красной Армии. Об этом периоде жизни рассказывает П.И. Филевский.
«Сейчас же вступили в управление городом их власти и появились на улицах приказы. Трудно было разобраться, кто какую власть представляет. По видимому главную роль играл Верховский, резиденция которого была в доме Адабашева, что рядом с водолечебницей. Главным секретарем у него была какая-то Нюся, так по крайней мере подписывала она ордера. Были еще приказы некоего Чайкина, требовавшего уплаты контрибуции. Затем появился матрос, его штаб находился на Николаевской улице».
Ренненкампф перешел на нелегальное положение и под фамилией греческого подданного Мансудаки стал жить в небольшом доме по Коммерческому переулку, 1, на квартире одного грека, рабочего Лангусена, снимавшего ее у домовладельца Федора Андреевича Глумова. Через полтора месяца, однако, Ренненкампфа выследили и в ночь, на 3 марта арестовали...
Большевистские власти в лице Верховского настойчиво предлагали Ренненкампфу принять командование отрядами, сражавшимися с белыми, но он упорно и решительно отказался. В одном из допросов Павел Карлович заявил:
- Я стар, мне мало осталось жить, ради спасения своем жизни я изменником не стану, и против своих не пойду. Дайте мне хорошо вооруженную армию, и я пойду против немцев, но у вас армии нет; вести эту армию значило бы вести людей на убой, я этой ответственности на себя не возьму.
В темную ночь с 31 марта на 1 апреля 1918 года приговор таганрогского военно-революционного трибунала в отношении бывшего генерал-лейтенанта царской армии России, участника трех войн, кавалера орденов святого Георгия Победоносца, Павла Карловича Ренненкампфа привели в исполнение.
По свидетельству самих же большевиков, генерал Ренненкампф вел себя перед расстрелом геройски.
18 мая 1918 года, по изгнании большевиков из Таганрога, союзом офицеров при посредстве чинов полиции, в присутствии лиц прокурорского надзора, было произведено разрытие могил мученически погибших жертв большевистского террора, причем в яме (могиле) на вышеуказанном месте убийства генерала были обнаружены и вырыты два трупа в одном только нижнем белье, с огнестрельными ранами в голову. В одном из этих трупов В. Н. Ренненкампф безошибочно опознала труп покойного своего мужа, генерала от кавалерии Павла Карловича Ренненкампфа.
Тогда же, в мае 1918 года, генерал Ренненкампф был похоронен на старом таганрогском кладбище. Вместе с ним захоронили и других жертв большевитского террора, в том числе более ста юнкеров, зверски замученных обезумевшими красными садистами.
Потом опять пришли красные... Они варварски уничтожили надгробия, но не смогли вытравить светлую память о героях.
Позже, простые люди восстановили крест над братской могилой юнкеров.
Давно пришло время увековечить имя Павла Ренненкампфа в названии одной из таганрогских улиц. Это нужно не ему, это нужно нам.
Journal information